СПОКОЙНОЙ НОЧИ, СЕСТРИЧКА (1918)

Режиссер: Роско Арбакл
Автор сценария: Роско Арбакл
В ролях: Роско Арбакл, Бастер Китон, Эл Сент-Джон, Элис Лейк, Джо Бордо, Кейт Прайс
Музыка: Антонио Коппола

"СПОКОЙНОЙ НОЧИ, СЕСТРИЧКА"

О ФИЛЬМЕ

После того, как Фатти удается сбежать из клиники, прихватив с собой не слишком одетую и не очень вменяемую пациентку Элис Лейк, фильм и сам вроде бы лишается остатков здравого смысла. Но в финале выясняется, что вся его вторая половина — просто галлюцинация Роско под действием наркоза (увы, что за операцию провел Роско доктор Хэмптон, остается загадкой — концовка фильма явно неполная).

Ход "это все просто сон", потом очень любимый Китоном, Арбакл уже использовал в своем самом нетипичном фильме на студии Кистоун «Он это сделал и не сделал» (1916), почти лишенном элементов слэпстика и больше похожем на мелодраматический триллер, чем на комедию. Через несколько месяцев после выхода «Сестрички» Чаплин аналогично просыпался в конце своей триумфальной военной комедии «На плечо!» (1918). Но идея подобной концовки в кино была не нова и в 1916-м — этим же твистом заканчивался, например, американский полнометражный фильм 1914-го года «Очарование Флориды», где женщине доставались семечки, позволяющие менять пол, но наверняка и он не был первым. Просто сны в кино стали показывать вообще почти сразу — сохранился, например, минутный фильм Жоржа Мельеса «Кошмар» 1896 года, герою которого снится всякая гадость с допотопными спецэффектами.

С кинематографической точки зрения в фильме отдельный интерес представляет очень убедительная сцена шторма в начале, снятая явно в декорациях студии. Эта непогода очень приглянулась Китону (если, конечно, не он ее придумал), и похожие, хотя более масштабные разгулы стихий будут появляться в его фильмах с завидной регулярностью.

Впрочем, чем фильм действительно запоминается — так это самим доктором Китоном Хэмптоном и клиникой «Безнадега». Хэмптон впервые предстает перед нами в элегантном и по уши заляпанном кровью халате, с тесаком в руках. По коридорам его «Безнадеги» носятся безумные пациенты, из операционной в коридор вылетают пилы и отрезанные ноги, а счастливый исцелившийся больше всего похож на ожившую мумию. Эта садистская ирония актуальна до сих пор, но почему-то не очень понравилась современникам. Журнал Motion Picture написал, например, что «человек, разгуливающий в предположительно забрызганном кровью врачебном халате — совсем не подходящий повод для шуток».

Для тех, кому мрачный медицинский юмор пришелся не по душе, Арбакл припас весь набор более традиционных увеселений: санитары выглядят и ведут себя как плохо замаскированные кистоун-копы, врачи и пациенты дерутся подушками, а почти вся вторая половина фильма состоит из беготни, падений и немотивированных пинков. Мало того, уже по традиции Роско для маскировки переодевается в платье медсестры и принимается флиртовать — на сей раз с доктором Хэмптоном. Доктор, видимо, оказывается не в силах устоять перед таким объемом красоты, и последующая сцена имеет историческое значение как самый продолжительный эпизод с улыбающимся Китоном во всей его фильмографии: тут он улыбается на разный манер на протяжении целой минуты.

P.S. Не один Роско здесь переодевается в платье. Женщина, с которой он так грубо обращается во время шторма в начале фильма (в некоторых штатах из-за этой сцены фильм даже подвергался цензуре) — вне всяких сомнений переодетый Бастер на высоких каблуках. Надо сказать, что фирменный высокий пинок Джо Китона удавался ему ничуть не хуже, чем папе.