В этот день, ровно 58 лет назад, Бастер Китон покинул этот мир.
Когда-то он получил славу и успех, которые мало кому достаются, и пережил падение, которое мало кто способен выдержать, но несмотря на все рискованные безумства, которые творил, и все испытания, которые преодолел, он закончил свой путь во сне, разменяв восьмой десяток, в собственном доме, "наполненном волшебной атмосферой покоя", где за окном цвел его сад с апельсиновыми деревьями, грецкими орехами и розами, о котором он мечтал долгие годы. Рядом с ним четверть века была женщина, любившая его больше всего на свете, он был востребован до самого конца, а в последнюю осень своей жизни успел увидеть, пусть и запоздавшее на тридцать лет, признание, "неслыханное в этом прогнившем мире, которое называют Голливудом", как однажды сказала Глория Суонсон. И уходя, он знал, что его творения, когда-то забытые и исчезнувшие, теперь вернулись и несут радость людям, а его другое, вечно юное "я" на экране, будет жить всегда.
"Мне кажется, я прожил самую счастливую и полную удач жизнь. Может быть, это потому, что я никогда не ожидал получить от нее столько, сколько получил. Чего я ждал, так это тяжелых испытаний. Я всегда ждал, что мне придется много работать. Возможно, больше, чем другим, из-за отсутствия образования. И когда испытания начались, я почувствовал, что в этом нет ничего удивительного. Я всегда знал, что жизнь такова, что в ней полно апперкотов и для достойных, и для недостойных.
Но с моей стороны было бы нелепо жаловаться. Я не могу себя жалеть. Я считаю годы поражений, горя и разочарований, и их доля настолько мала, что это каждый раз удивляет и радует меня."
Из автобиографии
Когда-то он получил славу и успех, которые мало кому достаются, и пережил падение, которое мало кто способен выдержать, но несмотря на все рискованные безумства, которые творил, и все испытания, которые преодолел, он закончил свой путь во сне, разменяв восьмой десяток, в собственном доме, "наполненном волшебной атмосферой покоя", где за окном цвел его сад с апельсиновыми деревьями, грецкими орехами и розами, о котором он мечтал долгие годы. Рядом с ним четверть века была женщина, любившая его больше всего на свете, он был востребован до самого конца, а в последнюю осень своей жизни успел увидеть, пусть и запоздавшее на тридцать лет, признание, "неслыханное в этом прогнившем мире, которое называют Голливудом", как однажды сказала Глория Суонсон. И уходя, он знал, что его творения, когда-то забытые и исчезнувшие, теперь вернулись и несут радость людям, а его другое, вечно юное "я" на экране, будет жить всегда.
"Мне кажется, я прожил самую счастливую и полную удач жизнь. Может быть, это потому, что я никогда не ожидал получить от нее столько, сколько получил. Чего я ждал, так это тяжелых испытаний. Я всегда ждал, что мне придется много работать. Возможно, больше, чем другим, из-за отсутствия образования. И когда испытания начались, я почувствовал, что в этом нет ничего удивительного. Я всегда знал, что жизнь такова, что в ней полно апперкотов и для достойных, и для недостойных.
Но с моей стороны было бы нелепо жаловаться. Я не могу себя жалеть. Я считаю годы поражений, горя и разочарований, и их доля настолько мала, что это каждый раз удивляет и радует меня."
Из автобиографии