"Я ВИДЕЛ СМЕХ БАСТЕРА КИТОНА
Бэби (Аристодемо Фредиани, знаменитый французский клоун итальянского происхождения) вышел из своего погреба в Гренеле, с бутылкой хорошего вина под мышкой, сопровождаемый неразлучным с ним Свингом, мопсом размером с блоху и рычащим громче, чем лев. Прежде чем подняться по лестнице, Бэби сообщил мне:
- Вам повезло, что вы приехали. У меня высокий гость, величайший комик кино: Бастер Китон. Он захотел прийти и попробовать мою пасту.
- Как поживаете, Мистер Китон?
Моему взору предстал неясный силуэт на фоне окна: король американского кино, человек, чья легенда гласит, что он никогда не смеется. Это знаменитая шутка - Бастер Китон отлично умеет улыбаться и смеяться, но приберегает свою радость для друзей.
Подойдя ближе, я увидел невысокого мужчину в полосатом костюме, рыжих туфлях и рубашке цвета летнего неба. Его галстук был усеян индийскими арабесками, а за очками священника сияли ясные глаза. Он напомнил мне сумасшедшего из "Калигари", загадочного Конрада Фейдта. Со своим изрезанным морщинами смуглым лицом и волосами цвета соли с перцем, Бастер Китон выглядел как психиатр или любопытный философ, глубоко влюбленный в буддизм.
Но он был всего лишь великим комиком мирового экрана, ставшим мимом в парижском цирке. После тысячи и одного приключения и сотен неудач, он оставался персонажем фантастическим, таинственным, более волнующим, чем сфинкс. Однако, над шутками Бэби он хохотал как ребенок. Когда мы перешли к десерту, он отказался от пирога с кремом и итальянского винограда, заявив, что в него больше ничего не влезет. Это не помешало ему выпить шампанского.
- Французская публика очень приятная, и ей легко угодить. Мне нравится бродить по парижским улицам, смотреть на здешние магазины...
Минут десять он развлекался с маленьким клоунским пистолетом. Он сообщил, что любит общество собак, кошек - любых животных; что его родители были акробатами мюзик-холла, что в юности он был каскадером, и что предпочитает корабли самолетам. Словно по секрету, он признался мне, что его самые приятные воспоминания связаны со съемками "Навигатора", и что он собирается сделать фильм во Франции (короткометражку), потому что кино развлекает его не меньше, чем бейсбол, а еще - что он хотел бы быть садовником или фермером и наслаждаться компанией только цветов и бабочек.
Вскоре пришло время расставаться. Такси не найти. Бастер Китон спустился в метро, с любопытством осмотрел карту, висевшую на стене, спросил, сколько стоит билет. Проезжая станцию Дюпле, он вспомнил о четвертой линии нью-йоркского метро с видом на Гарлем, черный район; с упоением любовался Сеной и Эйфелевой башней, развлекал маленькую девочку, изображая человека, которого слишком трясет от толчков поезда... Он проскользнул сквозь толпу в поисках такси на Елисейских полях, и в конце концов отыскал свой Палас-отель... после того, как поприветствовал свою афишу новой улыбкой."
Серж, "Gavroche", 2 октября 1947
Бэби (Аристодемо Фредиани, знаменитый французский клоун итальянского происхождения) вышел из своего погреба в Гренеле, с бутылкой хорошего вина под мышкой, сопровождаемый неразлучным с ним Свингом, мопсом размером с блоху и рычащим громче, чем лев. Прежде чем подняться по лестнице, Бэби сообщил мне:
- Вам повезло, что вы приехали. У меня высокий гость, величайший комик кино: Бастер Китон. Он захотел прийти и попробовать мою пасту.
- Как поживаете, Мистер Китон?
Моему взору предстал неясный силуэт на фоне окна: король американского кино, человек, чья легенда гласит, что он никогда не смеется. Это знаменитая шутка - Бастер Китон отлично умеет улыбаться и смеяться, но приберегает свою радость для друзей.
Подойдя ближе, я увидел невысокого мужчину в полосатом костюме, рыжих туфлях и рубашке цвета летнего неба. Его галстук был усеян индийскими арабесками, а за очками священника сияли ясные глаза. Он напомнил мне сумасшедшего из "Калигари", загадочного Конрада Фейдта. Со своим изрезанным морщинами смуглым лицом и волосами цвета соли с перцем, Бастер Китон выглядел как психиатр или любопытный философ, глубоко влюбленный в буддизм.
Но он был всего лишь великим комиком мирового экрана, ставшим мимом в парижском цирке. После тысячи и одного приключения и сотен неудач, он оставался персонажем фантастическим, таинственным, более волнующим, чем сфинкс. Однако, над шутками Бэби он хохотал как ребенок. Когда мы перешли к десерту, он отказался от пирога с кремом и итальянского винограда, заявив, что в него больше ничего не влезет. Это не помешало ему выпить шампанского.
- Французская публика очень приятная, и ей легко угодить. Мне нравится бродить по парижским улицам, смотреть на здешние магазины...
Минут десять он развлекался с маленьким клоунским пистолетом. Он сообщил, что любит общество собак, кошек - любых животных; что его родители были акробатами мюзик-холла, что в юности он был каскадером, и что предпочитает корабли самолетам. Словно по секрету, он признался мне, что его самые приятные воспоминания связаны со съемками "Навигатора", и что он собирается сделать фильм во Франции (короткометражку), потому что кино развлекает его не меньше, чем бейсбол, а еще - что он хотел бы быть садовником или фермером и наслаждаться компанией только цветов и бабочек.
Вскоре пришло время расставаться. Такси не найти. Бастер Китон спустился в метро, с любопытством осмотрел карту, висевшую на стене, спросил, сколько стоит билет. Проезжая станцию Дюпле, он вспомнил о четвертой линии нью-йоркского метро с видом на Гарлем, черный район; с упоением любовался Сеной и Эйфелевой башней, развлекал маленькую девочку, изображая человека, которого слишком трясет от толчков поезда... Он проскользнул сквозь толпу в поисках такси на Елисейских полях, и в конце концов отыскал свой Палас-отель... после того, как поприветствовал свою афишу новой улыбкой."
Серж, "Gavroche", 2 октября 1947