Большой и очень иллюстративный советский арт Михаила Гетьманского по "Эпохам" из еженедельной газеты "Кино", №23 (143), 8 июня 1926
Кое-какие из советских рецензий на "Эпохи", которые вышли на наши экраны летом 1926 года после "Нашего Гостеприимства" и понравились заметно меньше, мы уже публиковали. В целом картину у нас хвалили за кинематографическое мастерство и трюки, но обвиняли в том, что она идеологически пуста (само собой) и что слишком многое тут непонятно советскому зрителю. Вот так о китонском труднодоступном для советского зрителя постмодернизме высказался писатель и критик Виктор Шкловский:
"Если следить за смехом в зале, то можно легко заметить, в какой ничтожной части доходит игра Китона до нашего зрителя. «Три эпохи» почти совсем не доходят. Интересуются ихтиозавром (?), львом, который рассматривает наманикюренные ногти, восхищаются прыжками Китона. Смеются из уважения. Но это не решает вопроса.
Юмор Китона кинематографичен. С одной стороны, он пародиен. Пародирует эпохальные ленты типа «Нетерпимость», «Рождение нации». Смешное находится не в ленте, а между лентами. Так, смешны, например, деревья в роли доисторических катапульт. Смешна неуклюжесть параллелизмов. Смешно вторжение одного стиля в другой. В историческую драму (бег на колеснице) врывается английская драма (гонка на собаках), разнобой доходит и производит комическое впечатление. Доставание собаки из ящика ассоциируется с запасным колесом. Для нас эта ассоциация необязательна. Столкновение планов комично. Здесь мы переходим на игру с бытовыми подробностями, которая до нас тоже не доходит. Не смешны последствия «сухого закона», игра в мяч, так как мы не знаем ни подробностей закона, ни правил игры. Одним словом, вся вещь нуждается в переводе".
Кое-какие из советских рецензий на "Эпохи", которые вышли на наши экраны летом 1926 года после "Нашего Гостеприимства" и понравились заметно меньше, мы уже публиковали. В целом картину у нас хвалили за кинематографическое мастерство и трюки, но обвиняли в том, что она идеологически пуста (само собой) и что слишком многое тут непонятно советскому зрителю. Вот так о китонском труднодоступном для советского зрителя постмодернизме высказался писатель и критик Виктор Шкловский:
"Если следить за смехом в зале, то можно легко заметить, в какой ничтожной части доходит игра Китона до нашего зрителя. «Три эпохи» почти совсем не доходят. Интересуются ихтиозавром (?), львом, который рассматривает наманикюренные ногти, восхищаются прыжками Китона. Смеются из уважения. Но это не решает вопроса.
Юмор Китона кинематографичен. С одной стороны, он пародиен. Пародирует эпохальные ленты типа «Нетерпимость», «Рождение нации». Смешное находится не в ленте, а между лентами. Так, смешны, например, деревья в роли доисторических катапульт. Смешна неуклюжесть параллелизмов. Смешно вторжение одного стиля в другой. В историческую драму (бег на колеснице) врывается английская драма (гонка на собаках), разнобой доходит и производит комическое впечатление. Доставание собаки из ящика ассоциируется с запасным колесом. Для нас эта ассоциация необязательна. Столкновение планов комично. Здесь мы переходим на игру с бытовыми подробностями, которая до нас тоже не доходит. Не смешны последствия «сухого закона», игра в мяч, так как мы не знаем ни подробностей закона, ни правил игры. Одним словом, вся вещь нуждается в переводе".