В связи с тем, что ровно 112 лет назад состоялась первая в истории публичная радиотрансляция – передавали концерт из Метрополитен-оперы, мы предлагаем вам увидеть (то есть услышать) нечто странное – Китона, выступающего по радио (там есть русские субтитры).
Изобретатель немого телевидения и «самый немой из немых комиков», как назвал его Джеймс Эйджи, Бастер провел годы водевильного детства на сцене в наполовину импровизированных препирательствах с отцом, а став постарше, не раз выступал как стендапщик с комическими монологами, а также песнями под укулеле - чаще переделками чужих, но иногда даже собственными. Примерно с этим репертуаром он потом появлялся и по радио, задолго до того, как кино заговорило.
Первое известное нам появление Бастера на радио состоялось еще осенью 1923-го года (он случайно оказался на студии спортивного канала WHN в Нью-Йорке и экспромтом выступил в эфире), его приглашали на местную станцию в Коттедж-Грув во время съемки "Генерала", он не раз попадал в эфир в начале 1930-х (с песнями и Укулеле Айком за компанию) - но увы, к сожалению, все это до наших дней не дожило (или пока не нашлось).
Самая ранняя запись, которой мы на данный момент располагаем, относится к сентябрю 1933 года - Китон там исполняет песню (возможно, даже собственную) о том, что он со всеми соглашается и ни с кем не спорит, но так как состояние записи (и самого Бастера на тот момент) оставляет желать лучшего, мы предлагаем вам другой эфир – выступление в радиоводевиле под названием Shell Chateau, 4 апреля 1936 года. Бастер тут пытается вернуться к корням и немного подекламировать Лонгфелло - чудовищно драматичное стихотворение «Крушение «Геспера», но сталкивается с неожиданными препятствиями. Появление Бастера в эфире было приурочено к выходу самой им любимой (или, возможно, единственной любимой) звуковой короткометражки из снятых на студии «Educational Pictures», «Оперы Большого Шлема», тоже рассказывающей о выступлении на радиошоу.
Примечания:
Вдобавок к Лонгфелло, в номере, как водится, присутствует ряд автобиографических отсылок. Китон тут всего несколько месяцев как завязал с выпивкой после почти пяти лет отчаянного пьянства, так что "коктейль-бары" действительно остались в прошлом (чего, однако, никак нельзя сказать о сигаретах); после службы на Первой Мировой у него правда были проблемы со слухом, он действительно однажды довольно долго передвигался на костылях (хотя скорее шесть недель, чем месяцев); впрочем, его брат никогда не работал на рудниках, а его самого, несмотря на многочисленные травмы и опасный род деятельности, страховать все-таки не отказывались.
* Тут Бастер под видом Лонгфелло декламирует стихи песни певца-ковбоя Джина Отри
** В оригинале - другая песня Джина Отри, "Последняя облава", о ковбое, который уходит встречаться с "Боссом в небесах"
Изобретатель немого телевидения и «самый немой из немых комиков», как назвал его Джеймс Эйджи, Бастер провел годы водевильного детства на сцене в наполовину импровизированных препирательствах с отцом, а став постарше, не раз выступал как стендапщик с комическими монологами, а также песнями под укулеле - чаще переделками чужих, но иногда даже собственными. Примерно с этим репертуаром он потом появлялся и по радио, задолго до того, как кино заговорило.
Первое известное нам появление Бастера на радио состоялось еще осенью 1923-го года (он случайно оказался на студии спортивного канала WHN в Нью-Йорке и экспромтом выступил в эфире), его приглашали на местную станцию в Коттедж-Грув во время съемки "Генерала", он не раз попадал в эфир в начале 1930-х (с песнями и Укулеле Айком за компанию) - но увы, к сожалению, все это до наших дней не дожило (или пока не нашлось).
Самая ранняя запись, которой мы на данный момент располагаем, относится к сентябрю 1933 года - Китон там исполняет песню (возможно, даже собственную) о том, что он со всеми соглашается и ни с кем не спорит, но так как состояние записи (и самого Бастера на тот момент) оставляет желать лучшего, мы предлагаем вам другой эфир – выступление в радиоводевиле под названием Shell Chateau, 4 апреля 1936 года. Бастер тут пытается вернуться к корням и немного подекламировать Лонгфелло - чудовищно драматичное стихотворение «Крушение «Геспера», но сталкивается с неожиданными препятствиями. Появление Бастера в эфире было приурочено к выходу самой им любимой (или, возможно, единственной любимой) звуковой короткометражки из снятых на студии «Educational Pictures», «Оперы Большого Шлема», тоже рассказывающей о выступлении на радиошоу.
Примечания:
Вдобавок к Лонгфелло, в номере, как водится, присутствует ряд автобиографических отсылок. Китон тут всего несколько месяцев как завязал с выпивкой после почти пяти лет отчаянного пьянства, так что "коктейль-бары" действительно остались в прошлом (чего, однако, никак нельзя сказать о сигаретах); после службы на Первой Мировой у него правда были проблемы со слухом, он действительно однажды довольно долго передвигался на костылях (хотя скорее шесть недель, чем месяцев); впрочем, его брат никогда не работал на рудниках, а его самого, несмотря на многочисленные травмы и опасный род деятельности, страховать все-таки не отказывались.
* Тут Бастер под видом Лонгфелло декламирует стихи песни певца-ковбоя Джина Отри
** В оригинале - другая песня Джина Отри, "Последняя облава", о ковбое, который уходит встречаться с "Боссом в небесах"