"Три Эпохи" стали для Китона переходом от короткометражных фильмов к полнометражным. Вообще-то, Бастер, уже разбаловавшись главной ролью в дорогом полнометражном фильме "Балда" (1920), хотел перейти к пяти катушкам даже раньше Чаплина и Ллойда (у которых к тому времени, кстати, уже был многолетний киностаж) - прямо в начале 1921 года, после выпуска первых 8 короткометражек по контракту с "Метро". Уже тогда он рассуждал в интервью, что зрители "хотят видеть сюжет, естественно разворачивающийся на фоне шуток", и что, как он он надеется, "недалек тот день, когда он начнет делать пятикатушечники", и, конечно, "они будут лучше, чем все, что он делал до этого". Однако, продюсер Джозеф Шенк почему-то не разделил его энтузиазма, поэтому Китону пришлось сделать еще 11 короткометражек, прежде чем в сентябре 1922 года ему все-таки дали зеленый свет на полный метр.
Для первой большой работы Китон вернулся к очень любимой им еще в водевиле пародии. Объектом пародии (хотя и косвенной) тут послужил эпик Дэвида У. Гриффита, "Нетерпимость", где Гриффит параллельно в четырех временах - древней Иудее, Вавилоне, Франции 1572 года и современности, поучительно показывал, как вражда и нетерпимость одинаково отравляли человеку существование во все времена. Китон взял вместо четырех времен три - Каменный век, Древний Рим и современность, и издевательски показал, как во все времена не меньше отравляла человеку существование любовь.
Такая структура одновременно служила страховкой - если бы целый фильм плохо приняли на предпросмотрах, его можно было выпустить на экраны в виде трех отдельных короткометражек. К счастью, хоть часть критики и поворчала, что Бастеру (да и остальным) лучше было бы продолжать делать двухкатушечники, в целом картину встретили тепло, хваля за изобретательность, трюки и шикарные декорации.