До того, как Бастер встретил сенбернаров, его главной собачьей любовью был бельгийский овчар по кличке Капитан, которого Китонам на свадьбу в мае 1921 года подарила сестра невесты, Констанс Толмадж. Бастер невероятно привязался к псу (и наоборот), так что в результате Капитан спал на коврике у его кровати, постоянно ездил в его машине, и вообще не отходил от него ни на шаг, создавая проблемы на съемках - он, например, строго запрещал Джо Робертсу атаковать любимого хозяина, так что в итоге его старались держать подальше от съемочной площадки. Впрочем, вскоре пришлось запретить пускать его и в проекционную, поскольку зрелища нападения на Бастера он даже на экране спокойно вынести не мог. Роско жаловался, что только Бастер мог завести собаку, настолько лишенную чувства юмора. Впрочем, сам Капитан, видимо, считал, что он неплохо разбирается в комедии, и однажды даже принес хозяину домой полицейский шлем - как выяснилось, похитив головной убор у обронившего его настоящего копа. Сам Бастер считал пса достаточно разумным, чтобы вести с ним философские беседы, и достаточно артистичным, чтобы снять его в двух короткометражках - "Морозном севере" и "Дневных Грезах" (1922).
К сожалению, история их любви была недолгой - 4 апреля 1923 года Капитана сбила машина. Китон устроил ему настоящие похороны на студии, на которых присутствовала вся команда. Спустя 4 месяца он попытался заменить его немецкой овчаркой, Тором фон Ридекенбургом, купленным в известном питомнике, но на самом деле собакой, занявшей место Капитана в сердце Бастера, стал только сенбернар Элмер I несколько лет спустя.
К сожалению, история их любви была недолгой - 4 апреля 1923 года Капитана сбила машина. Китон устроил ему настоящие похороны на студии, на которых присутствовала вся команда. Спустя 4 месяца он попытался заменить его немецкой овчаркой, Тором фон Ридекенбургом, купленным в известном питомнике, но на самом деле собакой, занявшей место Капитана в сердце Бастера, стал только сенбернар Элмер I несколько лет спустя.