В эти дни в октябре 1957 года Китон выходил на сцену театра Хартфорда Хантингтона в Лос-Анджелесе в главной роли Мертона Гилла в постановке "Мертон из кино", тем самым исполнив свою мечту более чем тридцатилетней давности. Скорее всего впервые он посмотрел пьесу на Бродвее в ноябре 1922 года, когда, закончив работу над короткометражными фильмами, поехал в Нью-Йорк отдохнуть до того, как браться за "Три Эпохи". "Мертон" ему так понравился, что он, по всей видимости, сразу же захотел его экранизировать, но купить пьесу быстро не получилось. Бастер несколько раз упоминал в интервью, что хочет сыграть "Мертона" и уж совсем было собирался приняться за него осенью 1923 года, когда пьесу у него из под носа увел и поставил Paramount с Виолой Дана в одной из главных ролей. В итоге вместо него мы получили "Шерлока Младшего", а у Китона, кажется, остался незакрытый гештальт - отголоски "Мертона" потом звучат во многих фильмах с ним на МГМ и после, особенно явно - в его первом звуковом фильме "Легко и свободно" (1930), где менеджер начинающей кинозвезды нечаянно сам становится звездой вместо нее.
В оригинальной пьесе Мертон - молодой человек, мечтающий стать киноактером, - пробует свои силы в кино (вестерне) и действительно добивается славы; правда, его соверешенно серьезные усилия выглядят так нелепо, что он нечаянно становится суперзвездой комедии. Бастер, которому на тот момент исполнилось 63 года, на эту роль явно не совсем подходил, поэтому, по словам актера и инициатора участия Китона в постановке, Джеймса Карена, они обратились к автору пьесы, Марку Коннели, с просьбой разрешить слегка поменять возраст главного героя. Коннели ответил, что ради того, чтобы Бастер смог сыграть эту роль, он согласен поменять что угодно.
В спектакле эту ситуацию объясняла одна ироничная реплика: когда Бастера-Мертона спрашивали, "Почему такой зрелый мужчина, как вы, хочет заниматься кино?", человек, который отчасти придумал кинематограф, каким мир его теперь знает, отвечал: "Разве я виноват, что кино изобрели, когда я уже состарился?"
В оригинальной пьесе Мертон - молодой человек, мечтающий стать киноактером, - пробует свои силы в кино (вестерне) и действительно добивается славы; правда, его соверешенно серьезные усилия выглядят так нелепо, что он нечаянно становится суперзвездой комедии. Бастер, которому на тот момент исполнилось 63 года, на эту роль явно не совсем подходил, поэтому, по словам актера и инициатора участия Китона в постановке, Джеймса Карена, они обратились к автору пьесы, Марку Коннели, с просьбой разрешить слегка поменять возраст главного героя. Коннели ответил, что ради того, чтобы Бастер смог сыграть эту роль, он согласен поменять что угодно.
В спектакле эту ситуацию объясняла одна ироничная реплика: когда Бастера-Мертона спрашивали, "Почему такой зрелый мужчина, как вы, хочет заниматься кино?", человек, который отчасти придумал кинематограф, каким мир его теперь знает, отвечал: "Разве я виноват, что кино изобрели, когда я уже состарился?"